
Имя крысы. Сигналы от тех, кого мы не ждём домой
Есть те, кто уехали, и некоторым из них невтерпёж высказаться.
1На окраине Одессы сгорел гараж
1На озере Кугурлуй поймали браконьера с уловом на 50 тысяч
2Художница-астролог показала «Гороскоп Одессы»
1 10SkyUp собирается возить одесситов в Грузию и на Кипр
1Идём на восток: Одесская юракадемия нашла сразу нескольких партнёров в Китае
1 7Одесские депутаты передумали отдавать под застройку участок в центре Одессы
Пострадавшим при пожаре на Троицкой выплатят ещё 7 миллионов гривен
Пожар на Троицкой 2В мэрии передумали продавать помещение частнику, начавшему в нём незаконную стройку
1И при пожарах пригодятся: для одесского «Горзелентреста» накупят автовышек
1Подозреваемый в убийстве 11-летней девочки в Ивановке отказался от признательных показаний
2Пострадавшим при пожаре на Троицкой выделили от 20 до 80 тысяч из городского бюджета
Пожар на ТроицкойДля директора сгоревшего колледжа будут добиваться домашнего ареста
Пожар на Троицкой 1Главой поликлиники Аккермана может стать аппаратчица райсовета без медобразования
1«Жареный петух клюнул»: Одесский горсовет не спешит помогать пожарным и надеется на государство
2 3«Слуга народа» Юзик беспардонно заблокировал перекрёсток возле сгоревшего дома на Троицкой
2 3 1Одесситов собираются заставить платить тепловикам круглый год
1 2ГБР открыло уголовное дело о госизмене Петра Порошенко
Расследование дел Порошенко 3 3 1В полиции отвергли версию о поджоге одесского колледжа
Пожар на Троицкой 4В Южном ставят 14-метровую ёлку
5Мы поговорили и об эксперте-геополитике, и о тех беглецах, которые хамят оставшимся, теперь же пришло время обсудить такое явление, как пошлость. Причём не просто похабство, а вещи куда более опасные.
Пошлость в широком понимании — это превращение поверхностного высказывания или определения в «общее место». Это короткое, брошенное как бы походя замечание, делающее предметный разговор бессмысленным. Пошляк всегда претендует на глубокомыслие. Он имеет свой набор фраз и цитат, которые использует к месту и не только.
Например, собрались театралы и хотят побеседовать о премьерах. Тут появляется чей-то знакомый и с пафосом говорит: «Зачем ходить в театр, если этих актёров можно в кино увидеть?» Разговор разрушен, люди обескуражены.
Встречается какой-либо деятель с журналистом и с порога заявляет: «Я газет не читаю и телевизор не смотрю!» О чём с ним дальше длить разговор? Это простые примеры. От них перейдём к пошлости мировоззренческой. Причём не на украинских примерах, которые лежат на поверхности, а на российских, выдаваемых вполне респектабельными людьми.
И Вашингтон под кроватью
Пошлятина не обязательно построена на лжи, она может быть и исходно правдивой. Например, разговоры о «внешнем управлении» Украиной из Вашингтона. За последние годы в российских СМИ укоренилась страстная любовь приплести США к любым делам, творящимся на подконтрольных Киеву территориях. Никто не спорит с тем, что власть там проамериканская, зависимая, но к большинству злодейств, совершённых ею и её «добровольными помощниками», Вашингтон не имеет никакого отношения, кроме замалчивания в СМИ и грантовыми правозащитниками.
Не американцы устроили сожжение людей в Одессе, убийства в Харькове и Мариуполе, не из отставных рейнджеров и «морских котиков» состоят «Айдар» и «Азов». Более того, скажу по секрету, в вашингтонских кабинетах абсолютно по барабану, будет Украина унитарной или федеративной и сколько в ней будет государственных языков.
Постоянное упоминание о покровителях выводит преступников как бы за скобки, а борьбу с ними обесценивает геополитической болтовнёй и многократными повторами устоявшихся истин. А раз внешнее управление существует (что сущая правда), то можно не заморачиваться на многое:
— Можно не принимать в расчёт тех, кому доверяют люди на местах, и иметь дело с теми персонажами, которые здесь по разным причинам это самое доверие утратили. Например, задолжали и не возвращают деньги, изгнаны из местного общества за ксенофобию и политическую неразборчивость или лоббировали интересы рейдеров;
— Можно не изучать особенности местных элит в разных регионах, а просто сказать, что «все там криптобандеровцы и одним миром мазаны» и подвести их под санкции;
— Можно просто не знать, кто договороспособен и на какие темы, говоря при этом: «Там не с кем иметь дело».
А зачем? Ведь проще всё свести к Вашингтону, лишь вскользь упомянуть Брюссель и продолжать «гнать пургу».
Кризис вездесущий
Среди гостей из Киева на российских ток-шоу часто можно увидеть экономиста Александра Охрименко. Он, конечно, часто повторяет штампы украинской пропаганды, но, в отличие от Ковтуна или Трюхана, иногда вспоминает о том, чем он заработал уважение своих читателей — всегда способен внятно объяснить, что происходит в украинской экономике и как она работает.
А объясняет он то, что люди продолжают как-то справляться с тяготами и даже некоторые из них богатеют не только за счёт коррупции или перепродаж. И эти рассуждения входят в резонанс с пошлостью по поводу «тотального кризиса и обнищания».
Слухи о кризисе и массовой безработице с голодом в Украине, конечно, возникли не на пустом месте, но сильно преувеличены. Да, гораздо больше стало мастерских по ремонту мобильных телефонов и бытовой техники. Люди стали чаще продлевать жизнь старым вещам, чем покупать новые. И продавать за бесценок то, что стоит дороже — тоже. Ведь деньги нужны и сегодня, и завтра. Да, ломбардов стало много, как и точек по выдаче быстрых кредитов. И безработных тоже, но не настолько, чтобы они сбивались в стаи.
И огороды никто не отменял, и стихийные рынки. И массовый отъезд на сезонные работы в Польшу тоже имеет место быть не только потому, что на месте мало стоящих рабочих мест, но и по причине меньшей хлопотности легализации, чем в России или Германии.
Да, заработать прилично в Украине крайне сложно. Но и чтобы превратиться в бомжа и безнадёжного должника, нужно очень сильно постараться. Но как бы ни было неуютно жить в наших краях, голод и массовые стачки так же возможны, как цунами вдали от моря или извержение вулкана на равнине.
Просто есть российские и уехавшие отсюда эксперты, которые это предсказывают и не хотят сознаться в своём заблуждении. Им удобнее переносить сроки экономического коллапса и падения гривны по зимбабвийскому сценарию, чем осознать глубину падения Украины в гуманитарную бездну и подсказать достойные решения для тех, кто у себя дома ещё пытается оставаться человеком.
Если бы говорили о коммунальных тарифах, массовости «заробитчанства» и ужасах «медреформы», не переходя к глобальным выводам, то и доверия к выступающим было бы больше. А получается вместо анализа и вполне обоснованной критики — пошлость!
Результатом этих апокалиптических разговоров об экономическом крахе становится неверие людей их трансляторам. Ведь сейчас не 70-е годы, когда политический обозреватель ЦТ мог с умным видом рассказывать о том, как «сионисты обижают несчастных палестинских беженцев» или «чернокожие не могут получить образование в США». Очень многие люди по-прежнему ездят туда-обратно через границу и видят несколько другую картину.
А потом от них можно услышать: «У вас же в Харькове всё спокойно. Не стреляют, в кафе полно народа, курс гривны стабилен уже года три. Так что можно жить. И вообще, не смотри телевизор. Так спокойней будет!» Или вот другое высказывание: «В Харькове (Одессе) я был совсем недавно. Чистые улицы, много улыбающихся людей, магазины, театры и аэропорт работают. Там говорят по-русски и есть церковь МП с синагогой. Чего вам ещё надо от жизни?»
А от неверия люди переходят к если не оправданию, то приуменьшению процессов, происходящих здесь. Немецкий философ Карл Ясперс, переживший годы нацизма у себя на родине, писал в 1945 году: «Такая аргументация: "Ведь есть в этом и хорошее", такая готовность к мнимо справедливому признанию была у нас распространена. Правдивым могло быть только радикальное "либо — либо". Если я признаю порочный принцип, то всё скверно, и даже хорошие с виду последствия — вовсе не то, чем они кажутся. Из-за того, что эта ошибочная объективность была готова признать в национал-социализме мнимо хорошее, даже близкие прежде друзья становились друг другу чужими, с ними уже нельзя было говорить откровенно».
Куда интересней поговорить о Мадуро и Асаде или порассуждать о проблемах «Брексита». Там очевидцев поменьше, возможностей не быть пойманными на вранье и невежестве побольше. Да и впасть в патриотический раж куда проще, чем объяснять сложности и проблемы соседей, переходящие в свои собственные.
«Недостаточно пророссийские»
Непонимание между российскими экспертами и доброжелательно настроенными к ним украинскими гражданами возникает и из-за разного прочтения слова «пророссийский». Оно не имеет чёткого определения и поэтому служит дубиной для всякого рода манипуляций. В общем, как говаривал профессор Преображенский, «вот ещё одно слово, которое я совершенно не выношу. Абсолютно неизвестно, что под ним скрывается! Чёрт его знает!»
Например, одним из часто встречающихся пошлых штампов является следующий: «В отличие от крымчан, остальные граждане Украины были недостаточно пророссийскими и поэтому…» Дальше следуют выводы — от ненужности менять правила пребывания и получения гражданства до «генетической склонности к предательству». И поэтому не нужно ни законодательство упрощать, ни составлять списки «персон нон-грата» на въезд в РФ, ни просто разбираться в проблематике.
Происходит расчёт либо на то, что люди не станут перепрыгивать через забор, либо на фанатиков, готовых к преодолению любых трудностей ради вожделенного места среди россиян. Понятное дело, для состоявшихся и благонамеренных жителей Украины такая постановка вопроса просто неинтересна. Они приучены не стучаться в закрытую дверь. Если они видят забор, то точно знают, что лично им туда вход воспрещён, если, конечно, они не знают дырку в нём или не имеют пропуска, чтобы пройти туда как положено, через проходную. Харьков, например, — город заборов, и местный житель тут привык к тому, что заглядывать к чужим нехорошо.
Или обратная ситуация. В «пророссийские» записывают всех, кому просто претят агрессивная русофобия и апология бандеровщины. А среди них, замечу, есть не только безоглядные друзья России, но и просто экономически вовлечённые лица, а также носители сугубо региональных интересов, не расходящихся с желанием общаться и сотрудничать с соседями по мере возможности. И им просто из соображений безопасности не нужно, чтобы их записывали в эту категорию.
Общая деградация украинской темы в российских СМИ связана с тем, что длится этот ужас долго, всем надоело. Новых смыслов и вдумчивых оценок не прибавилось. Отсюда и подмена аналитики пошлостью. Прекрасный писатель Израиль Меттер, выросший в Харькове, когда-то заметил: «В людской мерзости самое страшное — не мерзость, а привычка окружающих к ней».
Дмитрий Губин